Архів новин
26 Квітня 2010
26 апреля - День чернобыльской трагедии. Героизм шахтеров и шахтостроителей помог предотвратить угрозу еще более масштабных последствий аварии
Чернобыльская авария 26 апреля 1986 года расценивается как крупнейшая в своем роде за всю историю ядерной энергетики - как по предполагаемому количеству погибших и пострадавших от ее последствий людей, так и по экономическому ущербу. В числе тех, кто первым участвовал в ликвидации аварии, были шахтеры Донбасса. На кануне очередной годовщины трагедии воспоминаниями о ней поделился Евгений Новик, управляющий трестом «Донецкшахтопроходка».
- 3 мая 1986 года мне позвонил Николай Сургай (в то время министр угольной промышленности Украины) и попросил, чтобы я к нему подъехал. Хотя, помнится, был выходной, но я был на работе, поэтому сразу же приехал к министру. В итоге в течение каких-то минут получил задание выехать в Чернобыль, где уже работала правительственная комиссия, возглавляемая Борисом Щербиной, заместителем председателя Совмина, для получения дальнейших указаний.
Но предварительно мне было сказано, что топливо интенсивно плавится в реакторе, и есть опасность прожога фундаментной плиты. А она всего лишь 2 метра высотой была, бетонная. В общем, не исключалось, что продукты распада радиации могли попасть под плиту. А под ней находились обводненные пески, которые попадали в реку Припять и, естественно, затем в Днепр. В итоге могло быть масштабное заражение Днепра и всей приднепровской зоны. Нужно было построить более надежную преграду, то есть сделать под имеющейся плитой еще одну, новую, которую невозможно было прожечь, так как топливо плавилось до температуры 1500 градусов.
- Я, а также первый заместитель министра Петр Маросин, главный инженер Треста «Донецкшахтострой» Николай Борадуля, вылетели из Донецка в Киев в тот же день, - продолжает Евгений Новик, - это было в 14.00. А в Чернобыль уже добирались машиной Госплана. Кстати, уже в Киеве к нам подключился Геннадий Цурпал, директор института «Донгипрошахт».
Картина, которую пришлось увидеть на подъезде к Чернобылю, была страшная… Как во время войны: в небе самолеты, а на земле, по дороге люди, оставляющие Чернобыль. Кое-кто нам говорил, мол, куда вы, сумасшедшие, едите. Милиция стояла на трассе, в респираторах. А мы, конечно, их не имели. Нас никто не предупредил, как следует одеваться и какие надо иметь средства защиты.
В Чернобыль приехали уже поздновато. Там, в райкоме партии, заседал правительственный штаб. Нас встретила женщина, раздала всем сухой йод в пакетиках, чтобы мы принимали его для защиты щитовидной железы. Потом к нам вышел Борис Щербина. Его помощник рассказал, какая на станции обстановка.
Кстати, в этот же день, вечером, прилетел из Москвы Александр Пшеничный, заместитель министра по шахтному строительству. И мы уже все встретились в райкоме. Затем на ночевку отправились в бывший военный городок. Это примерно в семи километрах от Чернобыля. Там стояли пустые жилые дома. Переночевали по-походному. Потом узнали, что в этом городке была сильная радиация, и останавливаться там было нельзя.
Утром зашли в столовую, где уже были прилетевший ночью Михаил Щадов, союзный министр угольной промышленности, Анатолий Макаров, на то время главный инженер комбината «Донецкшахтострой», и другие. Тут уже наша команда стала значительно большей.
Перед нами была поставлена конкретная задача - сделать плиту под реактором аварийного четвертого блока. Плита эта - 30 на 30 м, то есть площадью 900 кв. м, железобетонная. Внутри нее были проложены специальные нержавеющие трубы, по которым с целью охлаждения должен был подаваться жидкий азот. Сверху плита накрывалась свинцовыми и графитными пластинами.
Почему именно шахтопроходчикам доверялось выполнить начальные основные работы? Дело в том, что предстояло пройти туннель к реактору на глубине 5-6 метров. А чтобы начать саму проходку, нужно было сделать своего рода большой колодец, то есть ствол. После того, как было поручено подготовить проект таких работ, утром 5 мая мы вернулись в Донецк, а 14 мая вновь прибыли в Чернобыль, но уже с оборудованием, людьми (в количестве 120 человек) и сразу же преступили к выполнению работ. Наш трест входил в сводный отряд Минуглепрома. Там к нам присоединились шахтостроители Подмосковья. Людей нужно было много, потому что проходка велась вручную, так делалось специально, чтобы было надежнее. То есть обычную копейскую вагонетку по рельсам катали, лопатой грузили, а кровлю держали метростроевским щитом. Проходили по 13 метров в сутки, всего 169 метров.
В первые дни аварии работники станции оставили рабочие места и находились в подземном в объекте, поэтому нам пришлось самим включить компрессорную станцию: у нас были механики, слесаря. Запустили станцию, дали себе воздух, включили систему водопонижения и благодаря этому обошлись без проходки ствола. То есть, просто экскаватором выкопали большой котлован глубиной в 5 метров, сделали там небольшой отстойник, закрыли его сверху, чтобы радиации поменьше было. Так мы шли от 3-го к 4-му аварийному блоку. Кстати, и к сооружению самой плиты также привлекались шахтеры.
Минуглепромовский отряд закончил работу где-то 25-27 июня. И благодаря работникам отрасли угроза возможной беды для миллионов людей миновала.
- К счастью, - говорит Евгений Новик, - наша конструкция держится по сей день. Затем берет в руки фотографию, где он запечатлен вместе с шахтерами, участвовавшими в ликвидации страшной аварии на ЧАЭС. Говорит, что многих уже нет в живых, а оставшиеся, по традиции, соберутся в Донецке 28 апреля. Вспомнят пережитое, помянут ушедших.
Справка. Чернобыльская АЭС расположена вблизи города Припять, в 18 километрах от города Чернобыль, в 16 километрах от границы с Беларусью и в 110 километрах от Киева.
Примерно в 1.24. 26 апреля 1986 года на 4-м энергоблоке Чернобыльской АЭС произошёл выброс. Здание энергоблока частично обрушилось, в различных помещениях и на крыше начался пожар. Впоследствии остатки активной зоны расплавились.
Разрушение носило взрывной характер, реактор был полностью разрушен, и в окружающую среду было выброшено большое количество радиоактивных веществ, в том числе изотопов урана, плутония, иода-131 (период полураспада 8 дней), цезия-134 (период полураспада 2 года), цезия-137 (период полураспада 33 года), стронция-90 (период полураспада 28 лет). Авария расценивается как крупнейшая в своём роде за всю историю ядерной энергетики, как по предполагаемому количеству погибших и пострадавших от её последствий людей, так и по экономическому ущербу. На момент аварии Чернобыльская АЭС была самой мощной в СССР.
Основная часть работ по ликвидации аварии была выполнена в 1986—1987 годах, в них приняли участие примерно 240 000 человек. Общее количество ликвидаторов (включая последующие годы) составило около 600 000. Сколько человек скончалось в результате пребывания в опасной зоне – не знает никто.
По материалам газеты «Вечерний Донецк»: http://vecherka.donetsk.ua/
- 3 мая 1986 года мне позвонил Николай Сургай (в то время министр угольной промышленности Украины) и попросил, чтобы я к нему подъехал. Хотя, помнится, был выходной, но я был на работе, поэтому сразу же приехал к министру. В итоге в течение каких-то минут получил задание выехать в Чернобыль, где уже работала правительственная комиссия, возглавляемая Борисом Щербиной, заместителем председателя Совмина, для получения дальнейших указаний.
Но предварительно мне было сказано, что топливо интенсивно плавится в реакторе, и есть опасность прожога фундаментной плиты. А она всего лишь 2 метра высотой была, бетонная. В общем, не исключалось, что продукты распада радиации могли попасть под плиту. А под ней находились обводненные пески, которые попадали в реку Припять и, естественно, затем в Днепр. В итоге могло быть масштабное заражение Днепра и всей приднепровской зоны. Нужно было построить более надежную преграду, то есть сделать под имеющейся плитой еще одну, новую, которую невозможно было прожечь, так как топливо плавилось до температуры 1500 градусов.
- Я, а также первый заместитель министра Петр Маросин, главный инженер Треста «Донецкшахтострой» Николай Борадуля, вылетели из Донецка в Киев в тот же день, - продолжает Евгений Новик, - это было в 14.00. А в Чернобыль уже добирались машиной Госплана. Кстати, уже в Киеве к нам подключился Геннадий Цурпал, директор института «Донгипрошахт».
Картина, которую пришлось увидеть на подъезде к Чернобылю, была страшная… Как во время войны: в небе самолеты, а на земле, по дороге люди, оставляющие Чернобыль. Кое-кто нам говорил, мол, куда вы, сумасшедшие, едите. Милиция стояла на трассе, в респираторах. А мы, конечно, их не имели. Нас никто не предупредил, как следует одеваться и какие надо иметь средства защиты.
В Чернобыль приехали уже поздновато. Там, в райкоме партии, заседал правительственный штаб. Нас встретила женщина, раздала всем сухой йод в пакетиках, чтобы мы принимали его для защиты щитовидной железы. Потом к нам вышел Борис Щербина. Его помощник рассказал, какая на станции обстановка.
Кстати, в этот же день, вечером, прилетел из Москвы Александр Пшеничный, заместитель министра по шахтному строительству. И мы уже все встретились в райкоме. Затем на ночевку отправились в бывший военный городок. Это примерно в семи километрах от Чернобыля. Там стояли пустые жилые дома. Переночевали по-походному. Потом узнали, что в этом городке была сильная радиация, и останавливаться там было нельзя.
Утром зашли в столовую, где уже были прилетевший ночью Михаил Щадов, союзный министр угольной промышленности, Анатолий Макаров, на то время главный инженер комбината «Донецкшахтострой», и другие. Тут уже наша команда стала значительно большей.
Перед нами была поставлена конкретная задача - сделать плиту под реактором аварийного четвертого блока. Плита эта - 30 на 30 м, то есть площадью 900 кв. м, железобетонная. Внутри нее были проложены специальные нержавеющие трубы, по которым с целью охлаждения должен был подаваться жидкий азот. Сверху плита накрывалась свинцовыми и графитными пластинами.
Почему именно шахтопроходчикам доверялось выполнить начальные основные работы? Дело в том, что предстояло пройти туннель к реактору на глубине 5-6 метров. А чтобы начать саму проходку, нужно было сделать своего рода большой колодец, то есть ствол. После того, как было поручено подготовить проект таких работ, утром 5 мая мы вернулись в Донецк, а 14 мая вновь прибыли в Чернобыль, но уже с оборудованием, людьми (в количестве 120 человек) и сразу же преступили к выполнению работ. Наш трест входил в сводный отряд Минуглепрома. Там к нам присоединились шахтостроители Подмосковья. Людей нужно было много, потому что проходка велась вручную, так делалось специально, чтобы было надежнее. То есть обычную копейскую вагонетку по рельсам катали, лопатой грузили, а кровлю держали метростроевским щитом. Проходили по 13 метров в сутки, всего 169 метров.
В первые дни аварии работники станции оставили рабочие места и находились в подземном в объекте, поэтому нам пришлось самим включить компрессорную станцию: у нас были механики, слесаря. Запустили станцию, дали себе воздух, включили систему водопонижения и благодаря этому обошлись без проходки ствола. То есть, просто экскаватором выкопали большой котлован глубиной в 5 метров, сделали там небольшой отстойник, закрыли его сверху, чтобы радиации поменьше было. Так мы шли от 3-го к 4-му аварийному блоку. Кстати, и к сооружению самой плиты также привлекались шахтеры.
Минуглепромовский отряд закончил работу где-то 25-27 июня. И благодаря работникам отрасли угроза возможной беды для миллионов людей миновала.
- К счастью, - говорит Евгений Новик, - наша конструкция держится по сей день. Затем берет в руки фотографию, где он запечатлен вместе с шахтерами, участвовавшими в ликвидации страшной аварии на ЧАЭС. Говорит, что многих уже нет в живых, а оставшиеся, по традиции, соберутся в Донецке 28 апреля. Вспомнят пережитое, помянут ушедших.
Справка. Чернобыльская АЭС расположена вблизи города Припять, в 18 километрах от города Чернобыль, в 16 километрах от границы с Беларусью и в 110 километрах от Киева.
Примерно в 1.24. 26 апреля 1986 года на 4-м энергоблоке Чернобыльской АЭС произошёл выброс. Здание энергоблока частично обрушилось, в различных помещениях и на крыше начался пожар. Впоследствии остатки активной зоны расплавились.
Разрушение носило взрывной характер, реактор был полностью разрушен, и в окружающую среду было выброшено большое количество радиоактивных веществ, в том числе изотопов урана, плутония, иода-131 (период полураспада 8 дней), цезия-134 (период полураспада 2 года), цезия-137 (период полураспада 33 года), стронция-90 (период полураспада 28 лет). Авария расценивается как крупнейшая в своём роде за всю историю ядерной энергетики, как по предполагаемому количеству погибших и пострадавших от её последствий людей, так и по экономическому ущербу. На момент аварии Чернобыльская АЭС была самой мощной в СССР.
Основная часть работ по ликвидации аварии была выполнена в 1986—1987 годах, в них приняли участие примерно 240 000 человек. Общее количество ликвидаторов (включая последующие годы) составило около 600 000. Сколько человек скончалось в результате пребывания в опасной зоне – не знает никто.
По материалам газеты «Вечерний Донецк»: http://vecherka.donetsk.ua/
