Архів новин
2 Вересня 2009
Эти неискоренимые «копанки»
В Донецкой области давно бьют тревогу по поводу нелегальной угледобычи и увеличения числа примитивных шахт, так называемых “копанок”.
На подработанных ими территориях — сплошные ямы, траншеи, проседает грунт, трескаются стены домов. Теперь вот ряды жалобщиков и ходоков по инстанциям пополнились жителями села Михайловка, которое расположено рядом с городом Кировское.
Страшные тайны Буруцкого леса
Дело в том, что степь вблизи села, словно кротами, изрыта нелегальными шахтерами. Кое-где на открытых пространствах виднеются похожие на курятники, наспех сколоченные из гнилых досок хлипкие шахтные строения. Подходить к ним опасно. Никто толком не знает, какие там норы и как проложены под землей. Возникает такое чувство, что можно запросто провалиться. Опасно теперь гулять по склонам холма, почти вплотную подступающего к Михайловке. Его вершина вдоль и поперек перерыта экскаваторами. Ковшом они черпают уголь, грузят в КамАЗы, которые увозят “черное золото” в неизвестном направлении.
С грустью местные жители вспоминают о том, что прежде этот холм по весне радовал синью подснежников, а осенью привлекал обилием шампиньонов. Теперь сплошные неприятности. Вольные степные ветры поднимают с изуродованной, перекопанной вершины холма пыль и засыпают дома и огороды в Михайловке. А среди селян бродят страшные рассказы о том, что расположенный неподалеку Буруцкий лес и примыкающий к нему пруд стал своеобразным кладбищем нелегальных угледобытчиков. Только по весне в пруду выловили около десятка трупов, но обычными утопленниками их не назовешь: на всплывших телах четко были видны травмы.
Что ж, говорят, все может быть, ведь в “копанках” понятий “охрана труда” и “техника безопасности” не существует. Никакие социальные гарантии здесь, естественно, тоже не действуют. Сами работники толковать об этом не желают, и их отчасти можно понять: в окрестностях вообще нет никакой работы. Лишь проговариваются, что на “копанке” за одну тонну угля, добытого отбойным молотком, платят 50-60 гривен. За смену можно нарубить пять-шесть тонн и заработать 250-300 гривен. В то же время хозяевам такая шахта приносит до 10 тысяч гривен дохода в день.
Глядя на все это, первые строители шахт в здешних местах Николай Козловский, Александр Гапчук, Василий Князев, Виктор Фибер искренне сокрушаются. Они возмущены тем, что построенные в советское время угольные предприятия с солидными запасами угля бездумно и наскоро закрыли, а вокруг выросли уродливые “копанки”. Они наносят ущерб государству, обогащают каких-то нуворишей, низводят рабочего человека до положения раба, поганят и загрязняют территорию.
Борьба или имитация?
Кстати, ущерба, который наносится государству и окружающей среде от незаконной разработки недр, никто не подсчитывает. Разве что жители окрестных городов и сел бесконечно бегают по инстанциям и жалуются. В местных советах в ответ на эти жалобы зачастую просто разводят руками. Милиции возбудить соответствующее дело непросто, для этого необходимо наличие оборудования, которое доказывает промышленный способ добычи, наличие людей, добывающих уголь, и сам добытый уголь. Вероятно, поэтому отдел надзора за соблюдением природоохранного законодательства прокуратуры Донецкой области часто изучает отказные материалы по фактам расследования деятельности “копанок” на территории Донецкой области.
Сотрудники Государственной службы по борьбе с экономическими преступлениями ГУМВД Украины в Донецкой области говорят, что за последние годы милиции удалось остановить работу нескольких сотен таких нелегальных предприятий. Но силами одной только милиции проблему решить невозможно. Техническая ликвидация мест незаконной добычи угля связана с рядом сложностей: завозкой грунта, породы, выполнением взрывотехнических работ. Бюджетное финансирование всего этого не предусматривает.
Кроме того, сегодня наказание за незаконную добычу угля не сопоставимо с получаемой прибылью. Так, сотрудники Госэкоинспекции Донецкой области утверждают, что у них нет даже методики исчисления нанесенного убытка. Вот и получается, что для кого-то прибыль от работы только одной “копанки” исчисляется десятками, а то и сотнями тысяч гривен, а решением судов с организаторов незаконной добычи угля взимаются мизерные штрафы — от 470 до 1700 гривен. И не удивительно, что “копанки”, хотя их и закрывают, растут в Донецкой области словно грибы после дождя. Это навевает крамольную мысль — за ними стоят очень “высокие” люди, а те, кто должен с этим явлением бороться, возможно, как раз, наоборот, способствуют незаконной угледобыче, поскольку и сами находятся в доле. Иначе никак не объяснить неэффективность такой борьбы.
Автор: Ирина ПОПОВА.
На подработанных ими территориях — сплошные ямы, траншеи, проседает грунт, трескаются стены домов. Теперь вот ряды жалобщиков и ходоков по инстанциям пополнились жителями села Михайловка, которое расположено рядом с городом Кировское.
Страшные тайны Буруцкого леса
Дело в том, что степь вблизи села, словно кротами, изрыта нелегальными шахтерами. Кое-где на открытых пространствах виднеются похожие на курятники, наспех сколоченные из гнилых досок хлипкие шахтные строения. Подходить к ним опасно. Никто толком не знает, какие там норы и как проложены под землей. Возникает такое чувство, что можно запросто провалиться. Опасно теперь гулять по склонам холма, почти вплотную подступающего к Михайловке. Его вершина вдоль и поперек перерыта экскаваторами. Ковшом они черпают уголь, грузят в КамАЗы, которые увозят “черное золото” в неизвестном направлении.
С грустью местные жители вспоминают о том, что прежде этот холм по весне радовал синью подснежников, а осенью привлекал обилием шампиньонов. Теперь сплошные неприятности. Вольные степные ветры поднимают с изуродованной, перекопанной вершины холма пыль и засыпают дома и огороды в Михайловке. А среди селян бродят страшные рассказы о том, что расположенный неподалеку Буруцкий лес и примыкающий к нему пруд стал своеобразным кладбищем нелегальных угледобытчиков. Только по весне в пруду выловили около десятка трупов, но обычными утопленниками их не назовешь: на всплывших телах четко были видны травмы.
Что ж, говорят, все может быть, ведь в “копанках” понятий “охрана труда” и “техника безопасности” не существует. Никакие социальные гарантии здесь, естественно, тоже не действуют. Сами работники толковать об этом не желают, и их отчасти можно понять: в окрестностях вообще нет никакой работы. Лишь проговариваются, что на “копанке” за одну тонну угля, добытого отбойным молотком, платят 50-60 гривен. За смену можно нарубить пять-шесть тонн и заработать 250-300 гривен. В то же время хозяевам такая шахта приносит до 10 тысяч гривен дохода в день.
Глядя на все это, первые строители шахт в здешних местах Николай Козловский, Александр Гапчук, Василий Князев, Виктор Фибер искренне сокрушаются. Они возмущены тем, что построенные в советское время угольные предприятия с солидными запасами угля бездумно и наскоро закрыли, а вокруг выросли уродливые “копанки”. Они наносят ущерб государству, обогащают каких-то нуворишей, низводят рабочего человека до положения раба, поганят и загрязняют территорию.
Борьба или имитация?
Кстати, ущерба, который наносится государству и окружающей среде от незаконной разработки недр, никто не подсчитывает. Разве что жители окрестных городов и сел бесконечно бегают по инстанциям и жалуются. В местных советах в ответ на эти жалобы зачастую просто разводят руками. Милиции возбудить соответствующее дело непросто, для этого необходимо наличие оборудования, которое доказывает промышленный способ добычи, наличие людей, добывающих уголь, и сам добытый уголь. Вероятно, поэтому отдел надзора за соблюдением природоохранного законодательства прокуратуры Донецкой области часто изучает отказные материалы по фактам расследования деятельности “копанок” на территории Донецкой области.
Сотрудники Государственной службы по борьбе с экономическими преступлениями ГУМВД Украины в Донецкой области говорят, что за последние годы милиции удалось остановить работу нескольких сотен таких нелегальных предприятий. Но силами одной только милиции проблему решить невозможно. Техническая ликвидация мест незаконной добычи угля связана с рядом сложностей: завозкой грунта, породы, выполнением взрывотехнических работ. Бюджетное финансирование всего этого не предусматривает.
Кроме того, сегодня наказание за незаконную добычу угля не сопоставимо с получаемой прибылью. Так, сотрудники Госэкоинспекции Донецкой области утверждают, что у них нет даже методики исчисления нанесенного убытка. Вот и получается, что для кого-то прибыль от работы только одной “копанки” исчисляется десятками, а то и сотнями тысяч гривен, а решением судов с организаторов незаконной добычи угля взимаются мизерные штрафы — от 470 до 1700 гривен. И не удивительно, что “копанки”, хотя их и закрывают, растут в Донецкой области словно грибы после дождя. Это навевает крамольную мысль — за ними стоят очень “высокие” люди, а те, кто должен с этим явлением бороться, возможно, как раз, наоборот, способствуют незаконной угледобыче, поскольку и сами находятся в доле. Иначе никак не объяснить неэффективность такой борьбы.
Автор: Ирина ПОПОВА.
